Кругозор "Калины красной"

У читателя может возникнуть вопрос, насколько осознано строил свои произведения Шукшин, то есть насколько он сам понимал (рефлексировал) то, что делал. На это следует ответить, что существо художественного творения, и его истолкование самим автором - далеко не одно и то же. То, о чем написано в этой книге, есть именно объективный духовно-онтологический исток ("метатекст") двух фильмов Василия Шукшина, а вовсе не исследование авторских размышлений по их поводу. Хотел этого или не хотел Шукшин, он творил именно sub specie aeternitatis - под знаком вечности. Без учета этого обстоятельства его произведения оказываются не только идейно бессодержательными, но и эстетически непроясненными.

На неисследимой глубине Вселенной, вблизи Источника всех смыслов роятся прообразы художественных созданий. Вызвать их к жизни - задача художника; понять и осмыслить их - задача критика. На языке философии это называется герменевтикой. На языке поэзии об этом лучше всех сказал Алексей Константинович Толстой:

Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель.

Вечно носились они над землею, незримые оку .

Русь не потому "святая", что живут на ней сплошные праведники, а потому, что стремление к святости, к сердечной чистоте и духовному совершенству составляет главное содержание и оправдание ее существования.

Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн

В свое время К. С. Аксаков заметил, что русская история поражает необыкновенной сознательностью и логическим ходом явлений. Как бы в противовес ему Н. А. Бердяев утверждал, что русская история скорее случается, чем происходит. Пройдя в этой книжке немалый путь по отечественным духовным просторам, возьмем на себя смелость рассудить, что оба приведенных суждения по-своему верны. Только бердяевская мысль описывает русскую историю с точки зрения человеческой, а мысль Аксакова - в горизонте ее Замысла.

В самом деле, о чем поведали нам картины Глеба Панфилова, Андрея Тарковского и Василия Шукшина, понятые как свидетельства национального духовного опыта? Прежде всего о том, что отечественная историческая жизнь "не вмещается в шляпу", разрушает любые рассудочные построения человеческого ума и в этом плане уже есть сверхистория, ибо развертывается она на пространстве одной из крупнейших цивилизаций мира. Вместе с тем Панфилов, Тарковский и Шукшин в один голос кричат о том, что русская история и вообще русское бытие - полная таинственного содержания мистерия, где небо сходится с землей, коней с началом. Кто этого не разумеет, тому вряд ли стоит заниматься русским искусством .

Уже подчеркнуто социальные, чуть ли не "соцреалистические" фильмы Глеба Панфилова художественно поставили вопрос о русском крестоношении в XX веке. Вопреки всем февральским и октябрьским революциям Русь не отказалась от несения Креста - вот первый вывод, вытекающий из картин "Прошу слова" и "Васса". Более того, даже коммунизм Русь попыталась осуществить по-своему, по-православному - такова вторая центральная мысль панфиловских произведений. Таким образом, Глеб Панфилов как русский художник касается в своем творчестве рокового вопроса о превращении Руси Царской в Русь коммунистическую, о крещении ее в красную веру - и нам вслед за ним остается только формулировать этот вопрос не как теорию заговора, а как коренную проблему национальной религиозной судьбы, уходящую своими корнями в далекое прошлое .

Именно как религиозную тайну являет Русь в своем творчестве и Андрей Тарковский. Будучи наиболее эстетизированным среди рассмотренной нами кинематографической троицы, он и Святую Русь видит преимущественно как эестетическую - прекрасно-безобразную, возвышенно-низменную. В таком ключе дается у него даже духовно-нравственная сторона русского бытия - и в "Ивановом детстве", и особенно в "Андрее Рублеве". Разумеется, кинематограф Андрея Тарковского не выдерживает критики с позиций строго Православия - но ведь такой критики, по мнению К. Н. Леонтьева, не выдерживают даже "Братья Карамазовы". Заслуга Тарковского-режиссера, в том, что он сумел передать на экране трепетную творимость и хрупкость русской жизни, что соборной, что линой. И еще - сумел поставить лицом друг к другу Красоту-Добро и Безобразие-Зло так, что вся отечественная история, от татар до потрясений XX века, предстала как испытание духов. "Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире", - предупреждает нас Иоанн Богослов (Ин. 4 : 1). Не знаю, в полной ли мере осуществил этот завет сам Тарковский, но зрителю он оставил эстетический способ такого испытания. Не дело человека спрашивать, зачем попущено мировое зло, но дело человека отличить его от добра, а это невозможно без их соотнесения. Если Глеб Панфилов свел темных и светлых духов России на почве ее социально-исторической жизни, то Андрей Тарковский "трогал" их чувственную явь в русской культуре и природе . Ежеминутная напряженность духовного начала во всех его бытийных проявлениях - вот что объединяет Панфилова и Тарковского как художников-мистиков в точном смысле этого слова.

Статьи по теме:

Вызовы и угрозы
Кроме «сдваивания символического зонтика» в пределах, понятных советскому обывателю сообщений зарубежных средств массовой информации, работавших на СССР, в сообщения вводились элементы добавочной информации, основанные на современном учен ...

Авангардизм. Личности
Год 1910 был ознаменован в творчестве русского живописца Василия Кандинского (1866-1944) двумя судьбоносными событиями: он создал первое абстрактное произведение и написал трактат, озаглавленный “О духовном в искусстве”. Отныне и живописн ...

Греция в IV в. до н.э
IV век до н. э. оказался очень плодотворным периодом для развития культуры, особенно философии, ораторского искусства. В это время были созданы две самые известные философские системы - Платона и Аристотеля. Платон (426-347 гг. до н. э.) ...